И на каждом изображалась я. Причём без всяких пририсованных угольком ушей и прочих посторонних элементов.

На этих полотнах я была разной, но неизменно красивой. Где-то улыбалась, где-то злилась, где-то поджимала губы, но даже при самом неприветливом выражении лица не теряла красоты.

Тот, кто создал все эти портреты, делал это с большой любовью – у меня аж дыхание перехватило.

Немного смущённая я пошла дальше. Заглянула в каждую комнату, включая чулан и светлую лабораторию. Однако Рэйтрана нашла не в самой башне, а на крыльце.

Тут, в столице драконьей империи, было светло и солнечно. Рэй вальяжно сидел на ступенях с кружкой кофе в руке. Белая рубашка была полурасстёгнута, заманчиво приоткрывая рельефную грудь – невольно вспомнилась наша ночь и мои нескромные этой груди ощупывания.

И да, меня однозначно заметили! Но повернулись лишь после того, как я уселась рядом и, поправив оборки платья, сказала:

– Привет.

Губы дракона растянулись в светлой, мальчишеской улыбке.

– Привет, – ответил бархатистым голосом. – Почему так долго не приходила?

– Я бы пришла, но туман не возникал.

Угу, я врала. Но! А вот не скажу! Иначе решит, что обиделась, а я и правда обиделась, но категорически не готова в этом признаваться. Даже обсуждать эту тему не желаю.

– Не возникал? – с толикой удивления переспросил Рэй.

И тут я не выдержала:

– И не надо было меня сюда засасывать!

Дракон замер, а потом рассмеялся. Ещё миг – меня обняли за талию, властно притянули ближе и потянулись к губам.

В жизни и делах, разумеется, нужно быть последовательной, иначе ничего не получится. Но здесь и сейчас моя последовательность скукожилась до размеров горошины, упала и закатилась в какую-то щель.

Я не сопротивлялась! Более того, ответила на его поцелуй сразу, в тот же миг, как какая-то глупышка. А потом всё – плотину прорвало.

Губы, пальцы, лёгкие прикосновения, объятия, снова поцелуи… Я не поняла, как и когда оказалась у него на коленях. Мы целовались. Просто целовались под ярким солнцем чужого континента. А перед крыльцом играли в мяч мальчишки… Какая-то женщина периодически прикрикивала на них и грозила кулаком.

Так прошла вечность. Лишь когда солнце начало клониться к закату, а в наш тесный мирок вторглось далёкое ворчание потерявшей тапочек Ририан – подруга разыскивала обувку по всей комнате и делилась всеми впечатлениями от процесса, – я спросила:

– Как там твои важные дела? Когда вернёшься?

– Скоро, – Рэй как-то странно ухмыльнулся. – Месяц ведь ещё не прошёл?

В общем, из наполненного поцелуями сновидения я вернулась опять-таки надутой. С досады даже попыталась снять подаренные браслеты, но не смогла.

Этот день так бы и остался днём Вероломства-и-Наглости-одного-Ящера, но в обед случилось ещё одно событие. Да, к нам пожаловал король.

Рэйтран

Хорин посылал вестников дважды в день, и пусть летали его вестники стремительней прочих, новости я получал с запозданием.

Первые два послания были обыденными, а от третьего у меня закружилась голова. Я смотрел на строчки послания и поверить не мог. В итоге даже спросил вслух:

– Что-что она сделала?

Ответ был перед глазами, в моих руках. Элия отпилила от хрустального артефакта несколько кусков, а сам столб стёрла в песок.

Я застонал, воображая это непотребство, но исправить что-либо было уже невозможно. Сам Хорин тоже не вмешался – ведь у него был приказ сидеть тише воды, ниже травы. Не выдавать своё присутствие ни Элии, ни остальным.

По уму ничего ужасного не произошло, артефакт вышел из строя, утилизировать его было логично, но тот факт, что это сделала сама Элия! Причём ночью. Во время очередной тайной – и не согласованной со мной! – вылазки.

Эта рыжая не может посидеть спокойно даже пару недель?!

Я занервничал. Прямо-таки взвился, воображая, что ещё может натворить эта девчонка, особенно учитывая её новый уровень магии.

Но этот эпизод не мог заставить меня действовать быстрее. Я и без всякого уничтожения нашего наследия торопился как мог…

Едва вернулся на континент и в столицу, сразу отправился к отцу, однако его императорское величество Ройран был уже в курсе. Шорэм донёс. Не мог не сообщить, ведь вопросы обретения дэйлиры, победы над Непроявленным и очередного скачка моей силы были крайне важными.

Последнее было опасно и неприятно, однако отец, учитывая привычный ему оптимизм, предпочёл сосредоточиться на другом.

– Так! Где моя невестка? – весело воскликнул император, когда я вошёл в его кабинет.

– У себя. У людей. В академии.

Отец сначала удивился, а потом нахмурился. Но я объяснил:

– Она человечка, в силу происхождения относится к их аристократии, а там свои правила.

– Какие ещё правила? – Ройран заломил бровь.

– Отец, я знаю, что ты очень занят, а я давно не ребёнок, но надо кое-куда слетать.

Уговаривал я недолго. Вернее, вообще не уговаривал. Под конец нашего общения в кабинет просочился Шорэм, который, услышав о чём речь, встрепенулся и попросил:

– Разрешите вас сопровождать?

Затем советник подумал, и всё стало немного сложней. Шорэм заявил, что сопровождающих должно быть больше. Кажется, зря я велел ему изучать нравы людей, их традиции и законы. Впрочем, переживём!

Как бы там ни было, но спустя три дня наша небольшая делегация вновь пересекла океан и, следуя прихваченной Шорэмом карте человеческих земель, отыскала владения герцога Мортингерского.

Мы прилетели вовремя!

В момент нашего приземления во дворе замка стояли осёдланные лошади и запряжённая карета с гербами – Мортингерский явно куда-то спешил.

Стараниями Шорэма, нас было полторы дюжины, включая императора и Совет в полном составе.

Перевоплощались мы прямо в воздухе, так, что сначала в небе кружили драконы, а на утоптанную землю спрыгивали уже мужчины, в целом похожие на людей.

Лошади, конечно, заволновались. Ставшие свидетелями нашего прибытия слуги застыли в оцепенении.

Мы отнеслись к такой реакции с пониманием и первые пару минут молчали. Потом император не выдержал:

– Я желаю видеть герцога Мортингерского и его супругу.

В ответ тишина.

Люди буквально заледенели от страха, что, пожалуй, было закономерно. Ситуацию спас старый, сухой, как пергамент, прислужник. Он встрепенулся, выпрямился и, шагнув вперёд, с поклоном произнёс:

– Добро пожаловать в замок его светлости герцога Мортингерского. Как о вас доложить?

Я хотел сказать, но отец оказался проворней:

– Скажи, что прибыл Владыка драконьей Империи с сыном.

– Одну минуту, господа. – Слуга поклонился опять.

Важно, но довольно торопливо, старик поднялся по ступеням неширокой лестницы и скрылся за массивной дверью. Отец в этот момент достал из кармана записку-подсказку, составленную для него Шорэмом. Я же удивился – почему не пригласили внутрь? Разве прилично оставлять важных гостей во дворе?

Но ответ оказался весьма прозаичен – приглашать было, по сути, некуда. И герцог, и его жена, находились в холле, готовились к отъезду. Это стало понятно после того, как слуга вернулся и попросил следовать за ним.

Мы вошли… Убранство просторного холла оказалось довольно скудным. Нет, если сравнивать с академией, то здесь был шик, а если по нашим меркам, то так себе.

Хозяева стояли посередине зала – бледные и растерянные. Факт их ошеломления мы культурно проигнорировали. Приблизились все, а затем император сделал размашистый шаг вперёд и, вновь заглянув в записку-подсказку, воскликнул:

– У вас товар, у нас купец!

Миг, и герцогиня упала в обморок. Мортингерский, нужно отдать ему должное, тут же отвлёкся от нашей делегации и ловко поймал супругу.

Сразу забегали слуги. Для герцогини принесли кресло, в которое её и опустили. В процессе усаживания она и очнулась, а отец весело фыркнул. И бросил через плечо:

– Рэйтран, подойди.

Я приблизился и встал рядом, являя того самого «купца». Странные у людей всё-таки традиции.