Мои пальцы скрючились и потянулись к глазам сокурсника. Желание выцарапать их было огромно!

– Ты воздействовал на меня магией! – взвыла я.

Рэйтран шепнул что-то успокаивающее, и в этот миг моя память выдала новую порцию мерзких воспоминаний. В них Малей утверждал, будто я полностью в его власти и приказывал полюбить.

Полюбить?!

Новый рывок, но дракон оказался сильней. Он удерживал и обнимал одновременно.

А меня разрывало на куски. Перед глазами гнилой картинкой стоял эпизод, как сама бросаюсь на шею к Салису и начинаю целовать его губы.

Это что же получается? Я соприкасалась ртом с этим… этим…

– Герцог Мортингерский тебя убьёт! – выпалила я.

Да, у меня был отец – родной, но не до такой степени. Луи-Майрар вряд ли взбесится, а вот отчим точно будет вне себя.

Вспомнив о герцоге, я вспомнила и про кинжал – родовое оружие, предназначенное для защиты, едва не сыграло со мной злую шутку. Зная уровень опасности этого неприметного оружия, я перестала вырываться и окинула взглядом пол.

Кинжал был здесь. Валялся прямо под ногами и, к счастью, никто пока не пытался его трогать.

– Мне нужно забрать… – начала я, но была перебита ректором.

– Леди тэр Линидас… – Старик был растерян и заметно заикался. – Это что? Откуда это у вас?

Дальше явно предполагались слова о том, что адептам нельзя привозить в академию оружие, но они не прозвучали – Рэйтран не любил, когда его игнорируют. Тот факт, что ректор пытается перескочить на другую тему, дракону тоже не понравился:

– На вашу адептку было оказано ментальное воздействие, – рычаще напомнил он. – Забудьте про этот несчастный кинжал!

Тут Таон, а он стоял рядом, наклонился и, словно чуя подвох, поднял кинжал, касаясь исключительно рукояти.

Следом прозвучал вопрос от Рэйя:

– Милая, давай оторвём голову Малею чуть позже?

И я вдруг поняла…

Только сейчас до меня дошло, что мой не выдающийся особыми магическими талантами сокурсник просто не мог произвести внушение самостоятельно. Прежде чем убивать, нужно выяснить имя исполнителя. Это окончательно отрезвило, и я ответила невпопад:

– Верните кинжал.

Я не знала опасен ли фамильный яд Мортингерских для драконов и сейчас просто боялась за Таона. К счастью, объяснять или повторяться не пришлось – с прежней аккуратностью Таон вложил рукоять в мою ладонь.

Лезвия, хвала Небесам, он так и не коснулся, более того – посмотрел на него с опаской, а Рэйтран немного ослабил свой захват, и я смогла нащупать в рукаве ножны.

Когда я успела пристегнуть их к руке не помнила, но точно знала, что этот пробел в памяти тоже вот-вот заполнится. От мысли, что я, не сознавая себя, готовила убийство Салиса, стало нехорошо.

И опять – понимание походило на удар кнутом!

Я собиралась убить Салиса тэс Малея? Но почему?

– Ми…милорд Рэйтран, – заикаясь начал ректор. – Не понимаю, как это произошло. Воздействие? Но…

– Вы же не думаете, будто нападение случилось по собственной воле леди тэр Линидас?

Ректор не знал, что сказать. Зато мои девчонки, наблюдавшие всю эту сцену из первого ряда, всполошились.

– Элия набросилась на Салиса после того, как он сказал одну фразу, – заявила Ксанна.

– Причём слова Сал произносил странно, – хмуро добавила Ри. – Не так, как обычно. Он делал подчёркнутые ударения и использовал нетипичные для себя паузы.

– Эта фраза была ключом, – не менее хмуро объяснил Рэйтран.

Снова тишина. Я успела убрать кинжал и немного успокоиться, хотя внутри бушевал и клокотал целый спектр эмоций.

– На Элию воздействовали дважды, – наконец произнёс Рэй. – Одним из приказов было убить Салиса тэс Малея, а затем себя.

Салис побелел ещё больше, а Томс тэс Край дёрнулся, как от удара.

– Мне неприятно, что за минувший год, – продолжал дракон, обращаясь к главе академии, – ни вы, ни кто-либо из ваших преподавателей, не заметили энергетический след. Всё обошлось, но я вынужден принять меры.

– Вы? – раздался новый голос из толпы. Удивления не сдержал магистр Ицер.

Это был намёк. Драконы никто в наших землях, какое право они имеют хозяйничать? Но Рэйтран не собирался просить разрешения. На Ицера посмотрел так, что наш предельно ядовитый, способный дать отпор любому преподаватель, притворился, будто ничего не говорил.

– Я провёл небольшое расследование, – сказал Рэйтран. – Думаю, мне известно имя того, кто наложил воздействие.

Лицо ректора резко изменилось, он словно понял нечто важное. Миг, и глава академии поспешил поделиться:

– Подождите! Вы буквально вчера расспрашивали меня о тэс Краях! А учитывая, что старший тэс Край…

Договорить он не смог. Во-первых, Томс тэс Край протестующе взвыл, а во-вторых…

– Таон, доставай, – хмуро бросил Рэй.

Все, кроме голосящего Томса, замерли и уставились очень внимательно. Не ошиблись – тут было на что посмотреть.

Прежде никто из нас такой магии не видел. Она была поразительной и совершенно непонятной! Такой, что даже у самых знающих, у наших преподов, приоткрылись рты.

Таон сделал странный пасс, и в воздухе тотчас появилась тонкая мерцающая полоска. Дракон запустил в эту полоску руку и, словно мелочь из кармана, извлёк из неё худосочного, сгорбленного старика. Старика я, разумеется, узнала – Тирис тэс Край, граф. Один из сильнейших магов и самых уважаемых людей королевства.

Нашему Томсу он приходился не дедом, как можно было подумать, а отцом.

Тирис был относительно молод, но его здоровье много лет подтачивала болезнь – последствие травмы. Что-то связанное с падением и ранением на охоте. Он повредил позвоночник, получил серьёзное заражение крови и едва не умер. Однажды отчим, герцог Мортингерский, который общался с графом тэс Краем довольно часто, обронил фразу, что Тирис живёт вопреки.

Только прямо сейчас Тирис не жил… Он напоминал замороженную рыбину и не шевелился – его вытащили из магического свечения и водрузили на пол как статую.

– Это что? – выдохнул ректор. А Томс перестал верещать и уставился на отца ошалело.

Полоска странного свечения тут же погасла, а Рэй вдруг велел Таону:

– Оживи.

Оживи? Оживи?!

Толпа адептов ахнула и отпрянула, не готовая к тому, что драконы, оказывается, кого-то умерщвляют, а потом возвращают к жизни.

Слов не звучало, но Рэйтран, кажется, понял причину дружного шока. Дракону было плевать на окружающих, зато мне он объяснил:

– Это стазис, Элия. Я велел Таону выключить человека на время перемещения, чтобы он не сошёл с ума, оказавшись в пространственном кармане.

У меня аж голова закружилась. Ведь стазис – это состояние остановки времени! А пространственный карман…

Наверное правы обыватели, которые называют магов сумасшедшими. Мы действительно ненормальные! Ведь единственный логичной реакцией после таких признаний является испуг.

Я же наоборот подобралась. Уставилась на Тириса тэс Края с жадностью – как? Как можно погрузить кого-то в безвременье, а потом запихнуть в какой-то карман? Научите! Тоже так хочу! Это же до мурашек интересно!

Только учить меня не спешили. Вместо этого Таон сделал новый странный пасс рукой.

Всего несколько секунд, и… это сложно описать словами. Тирис стоял как выбитый из камня или заледенелый, а тут – словно в шатре фокусника. Просто р-раз, и ожил. Причём не частично, а весь!

Не было каких-то мелких признаков возвращения в сознание – он очнулся целиком, и разумом, и всем своим болезненным телом.

Более того, мужчина подскочил и словно продолжил незаконченный разговор:

– Да кто вы такой? – яростно рявкнул он, обращаясь к Таону. – По какому пра…

Тут разговор оборвался.

Инерция иссякла. Тирис заметил, что обстановка изменилась. Что он явно не там, где находился… несколько часов назад?

Ярость резко сменилась растерянностью, граф заозирался, а лицо Рэйтрана стало пугающе неприятным. Таким, что захотелось отстраниться, выскользнуть из объятий драконьего принца. Но я осталась, где была.